ПРИЛОЖУ К МУЗЫКЕ СЛОВА....

ПРИЛОЖУ К МУЗЫКЕ СЛОВА....

АНДРЕЙ МАКАРЕВИЧ

***
Он был старше ее, она была хороша,
В ее маленьком теле гостила душа.
Они ходили вдвоем, они не cсорились по мелочам,
И все вокруг говорили: чем не муж и жена?
И лишь одна ерунда его сводила с ума:
Он любил ее, она любила летать по ночам.

Он страдал, если за окном темно,
Он не спал, на ночь запирал окно,
Он рыдал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, по утру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он прощал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

А он дарил ей розы, покупал ей духи,
Посвящал ей песни, читал ей стихи.
Он хватался за нитку, как последний дурак
Он боялся, что когда-нибудь под полной луной
Она забудет дорогу домой.
И однажды ночью вышло именно так.

Он страдал, если за окном темно,
Он рыдал, на ночь запирал окно,
Он не спал, пил на кухне горький чай
В час, когда она летала по ночам.
А потом, по утру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он молчал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно.

И три дня и три ночи он не спал и не ел,
Он сидел у окна и на небо глядел.
Он твердил ее имя, выходил встречать на карниз,
А когда покатилась на убыль луна,
Он шагнул из окна, как шагала она,
Он взлетел, как взлетала она,
Но не вверх, а вниз.

А потом, по утру она клялась,
Что вчера это был последний раз,
Он молчал, но ночью за окном темно,
И она улетала все равно,
И она улетала все равно;
И она улетала все равно;
И она улетала все равно.

-Однажды мир прогнется под нас-

Вот море молодых колышат супербасы.
Мне триста лет, я выполз из тьмы.
Они торчат под рейв и чем-то пудрят носы,
Они не такие, как мы.
И я не горю желаньем лезть в чужой монастырь,
Я видел эту жизнь без прикрас.
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас.

Один мой друг, он стоил двух, он ждать не привык,
Был каждый день последним из дней,
Он пробовал на прочность этот мир каждый миг.
Мир оказался прочней.
Ну что же, спи спокойно, позабытый кумир,
Ты брал свои вершины не раз,
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас.

Другой держался русла и теченье ловил
Подальше от родных берегов,
Он был, как все, и плыл, как все,
И вот он приплыл:
Ни дома, ни друзей, ни врагов,
И жизнь его похожа на фруктовый кефир,
Видал я и такое не раз.
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас.

Пусть старая джинса давно затерта до дыр,
Пускай хрипит раздолбаный бас,
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас;
Однажды он прогнется под нас
Однажды он прогнется под нас.
***
Лица стерты краски тусклы
То ли люди, то ли куклы
Взгляд похож на взгляд
А тень на тень
Я устал и отдыхаю
В балаган вас приглашаю
Где куклы так похожи на людей

Арлекино и пираты,
Циркачи и акробаты,
И злодей чей вид внушает страх
Волк и заяц, тигры в клетке –
Все они марионетки
В ловких и натруженных руках

Кукол дергают за нитки,
На лице у них улыбки
И играет клоун на трубе
И в процессе представленья
Создается впечатленье,
Что куклы пляшут сами по себе

Ах до чего порой обидно
Что хозяина не видно
Вверх и в темноту уходит нить
А куклы так ему послушны
И мы верим простодушно
В то что куклы могут говорить

Но вот хозяин гасит свечи.
Кончен бал и кончен вечери
Засияет вечер в облаках. И засыпав нафталином
В виде тряпок сложат в сундуках
Кукол снимут с ниток длинных.

Пока горит свеча

Бывают дни, когда опустишь руки
И нет ни слов, ни музыки, ни сил.
В такие дни я был с тобой в разлуке
И никого помочь мне не просил.
И я хотел уйти куда попало,
Закрыть свой дом и не найти ключа,
Но верил я — не все еще пропало,
Пока не меркнет свет, пока горит свеча.

И спеть меня никто не смог заставить.
Молчание — начало всех начал.
Но если плечи песней мне расправить,
Как трудно будет сделать так, чтоб я молчал.
И пусть сегодня дней осталось мало,
И выпал снег, и кровь не горяча,
Я в сотый раз опять начну сначала,—
Пока не меркнет свет, пока горит свеча...
***
Давайте делать паузы в словах, произнося и умолкая снова,
Чтоб лучше отдавалось в головах значенье вышесказанного слова.
Давайте делать паузы в словах.
Давайте делать паузы в пути, смотреть вокруг внимательно и строго.
Чтобы случайно дважды не пройти одной и той неверною дорогой.
Давайте делать паузы в пути.
Давайте делать просто тишину - мы слишком любим собственные речи,
И из-за них не слышно никому своих друзей на самой близкой встрече,
Давайте делать просто тишину.
И мы увидим в этой тишине, как далеко мы были друг от друга.
Как думали, что мчимся на коне, а сами просто бегали по кругу.
А думали, что мчимся на коне.
Как верили, что главное придет, себя считали кем-то из немногих,
И ждали, что вот-вот произойдет счастливый поворот твоей дороги,
Судьбы твоей счастливый поворот.
Но век уже, как будто, на исходе, и скоро, без сомнения, пройдет,
А с нами ничего не происходит, и вряд ли что-нибудь произойдет

-Три сестры-

Три сестры, три создания нежных
В путь нелегкий собрались однажды.
Отыскать средь просторов безбрежных
Тот родник, что спасает от жажды
У порога простившись, расстались
И отправились в дальние дали
Имя первой Любовь, а вторая Мечта
И Надеждой последнюю звали
И Любовь покоряла пространства,
Все стремилась к изменчивой цели,
Но не вынесла непостоянства
И ее уберечь не сумели
И осталось сестер только двое,
По дороге бредут, как и прежде
И когда вновь и вновь умирает любовь,
Остаются мечта и надежда
А Мечта, не снижая полета,
До заветной до цели достала
А достав, воплотилась во что-то,
Но мечтой уже быть перестала
И осталась Надежда последней
По дороге бредет, как и прежде
Пусть умрут вновь и вновь
И мечта и любовь
Остается в живых лишь Надежда...
А сегодня окончены сроки
Всем обещано дивное лето
Отчего же мы так одиноки?
Отчего нас разносит по свету?
Только в самых далеких пределах
Одного я прошу, как и прежде:
Чтобы жить и дышать
И любить и мечтать
Пусть меня не оставит надежда .

-Посвящение артистам-

Заполнен зал, в котором было пусто,
На сцене свет, а в зале меркнет свет,
Сейчас вас будут развлекать искусством,
Сегодня просто плановый концерт.
На два часа вы станете добрее,
Быть иль не быть — решите в пользу "быть".
Чтоб ни о чем потом не сожалея
Уйти домой и все, к чертям, забыть...
На празднике на вашем,
Который вы встречали,
Весь город был украшен
Волшебными свечами.
И свечи так горели —
Так искренно, так ярко,
А к вечеру сгорели
Без дыма, без огарка.
Не дай вам Бог хоть раз взойти на сцену
С той стороны, где дверь "Служебный вход",
Где все имеет подлинную цену,
Где все не так, где все наоборот.
Как вы любили кости мыть артистам
За водку и за низкую мораль —
И в личной жизни, мол, у них нечисто,
И часто, мол, спиваются, а жаль...
Как вам не стыдно? Уберите лапы!
Не смейте лгать и верить тем, кто лгал,
И тихо встаньте, и снимите шляпы
Пред тем, кто вас сегодня развлекал.

Мой приятель-художник-
Мой приятель-художник прожил на земле мало лет.
Он работал легко, он творил чудеса на удачу.
И солгать он не мог, в этом был его главный секрет.
Он умел только то, во что верил, а как же иначе ?
Только как-то нежданно случился в стране поворот,
Всем указано было смотреть на иные задачи,
А приятель не смог повернуть под команду "Вперед!".
Он умел только, то во что верил, а как же иначе...
Тут же свора газетчиков, хуже дворовых собак;
Он читал их брехню вечерами со мной, чуть не плача,
А потом возвращался к холстам, на чердак, в полумрак.
Он умел только то, во что верил, а как же иначе...
Что такое в истории век или, там, полувек:
По масштабам таким и о гениях даже не плачут,
А приятель мой гением не был, он был человек.
По-людски заболел он и умер, а как же иначе...
И осталось всего ничего, разве только холсты,
И на них неземные закаты, и лошади скачут.
Только в них, как ни странно, живет ожидание весны,
И весна, безусловно, наступит, а как же иначе...

Памяти Высоцкого-

Я разбил об асфальт
Расписные стеклянные детские замки,
Стала тверже рука,
И изысканней слог, и уверенней шаг,
Только что-то не так,
Если страшно молчит, растерявшись, толпа у Таганки,
Если столько цветов,
Бесполезных цветов в бесполезных руках.
И тогда я решил
Убежать, обмануть, обвести обнаглевшее время,
Я явился тайком
В те места, куда вход для меня запрещен —
Я стучался в свой дом,
В дом, где я лишь вчера до звонка доставал еле-еле,
И дурманил меня
Сладкий запах забытых, ушедших времен.
И казалось — вот-вот
Заскрипят и откроются мертвые двери,
Я войду во вчера,
Я вернусь, словно с дальнего фронта домой —
Я им все расскажу,
Расскажу, что с ним будет, и, может быть, кто-то поверит,
И удастся тогда
Хоть немного свернуть, хоть немного пройти стороной.
И никто не открыл.
Ни души в заколоченном брошенном доме.
Я не мог отойти
И стоял, как в больном затянувшемся сне —
Это злая судьба,
Если кто-то опять не допел и кого-то хоронят.
Это — время ушло.
И ушло навсегда.
И случайно вернулось ко мне.

Слишком короток век-

Слишком короток век -
Позади до обидного мало,
Был мороз - не мороз,
Да и зной был не очень-то зной.
Только с каждой весной
Все острей ощущенье финала,
Этой маленькой пьесы,
Что придумана явно не мной.
Это словно в кино -
Где мы в зале и мы на экране,
Всем обещан полет
И сверкают огни полосы.
Только время пришло -
Отпирает, трезвонит ключами,
И разрушено все -
И со вздохом глядишь на часы.
Кто тут прав, кто не прав
Я прошу вас, не надо не спорьте,
Слишком короток век -
Не прошел бы за спорами весь.
Мы увидимся все
В позаброшенном аэропорте,
При попытке успеть
На когда-то отправленный рейс.